Смерть знает, где тебя искать - Страница 74

Первую фразу Сергеев знал: “Вам, Сергей, привет от полковника Терехова”. Он был уверен, что фамилия Терехов сделает Дорогина разговорчивым, хотя и не знал почему.

Просто Терехов ему сказал:

– Ты, капитан, передай от меня Сергею привет, скажи, что я его люблю и помню.

– А еще что передать, товарищ полковник?

– Этого хватит. Если хочешь с ним хорошо поговорить, не дави. Он не гнется и не ломается, в огне не горит и в воде не тонет.

Последнюю фразу полковник Терехов сказал с внутренней улыбкой, которую следователь Сергеев не видел, но почувствовал по интонации в голосе. Сергеева интересовал лишь один вопрос: почему Дорогин этой ночью оказался в реанимации, что он там делал? Его хотели убрать как случайного свидетеля или за ним охотились?

Через пятнадцать минут “Жигули” уже стояли у ворот двухэтажного дома. Ворота открыл старик с огромной метлой на длинной палке. Сразу понятно, это не хозяин. Сергеев показал удостоверение, Пантелеич при этом глубоко вздохнул и покачал головой. Он уже привык, что в дом наведываются важные люди, и следователь из Клина показался ему мелковат, да и машина у него была не шибко представительная: без антенн, без черных стекол, с проржавевшими порогами и треснутой фарой.

– Въезжайте, коль уж приехали, – Пантелеич распахнул ворота безо всякого уважения к милицейскому чину.

"Жигули” въехали во двор, и тут же на крыльце появился Сергей Дорогин. На шее у него виднелась узкая полоска бинта.

– Ну вот и я, – сказал следователь, протягивая руку. И тут же вспомнил фразу, которую хотел сказать первой, но запамятовал. – Вам привет от полковника Терехова.

Глаза Дорогина прояснились, из холодных стали теплыми, а на губах мелькнула улыбка.

– Тогда проходите, – словно, если бы ему не передали привет, он оставил бы капитана во дворе. – Присаживайтесь. Кофе хотите?

– Здравствуйте, – сказала Солодкина, ничуть не удивившись появлению капитана в своем доме.

– Мы можем здесь поговорить?

– Можем, – сказал Дорогин. Следователь посмотрел на Тамару, та повернулась к нему и, глядя в глаза, тотчас спросила:

– Поймали?

– Пока нет, ведутся розыскные мероприятия.

Это прозвучало так, будто вообще ничего не делалось – дежурная, обтекаемая фраза.

Дорогин хмыкнул. Если уж он не смог их задержать, то следователь Сергеев навряд ли сумеет.

– Скажите, вы не вспомнили лица?

– Напавших я не видел.

– Расскажите еще раз, как вы оказались в реанимации, потому что, читая протокол, я этого не понял.

– Ваше дело, капитан, верить мне или нет, но другого я не расскажу, потому что другого не было.

И Сергей абсолютно честно рассказал то, как он оказался в палате реанимации, на этот раз добавив, что сам когда-то лежал в той же палате. Объяснение показалось убедительным, да и показания дежурной медсестры не расходились с рассказом Дорогина.

– Я думаю, эти двое приходили, чтобы убить девушку.

– Почему же они тогда убили не ее, а врача?

– Я им помешал. Если бы я не оказался в тот момент там, девушка была бы мертва.

– Кстати, как она? – спросила Солодкина.

– По-прежнему не приходит в сознание. А насчет ее судьбы не беспокойтесь, я выставил пост, вход на служебную лестницу перекрыт, и никто чужой в реанимацию не попадет.

Следователю и в голову не могло прийти, что враг находится не за стенами больницы, а притаился и ждет удобного момента в палате, на соседней кровати.

Следователь морщил лоб.

– Как вы думаете, за что хотели убить девушку?

– Думаю, не за деньги, на богатую не похожа. Тамара считает, что она была проституткой.

– Мне тоже так кажется, – вставил Сергеев.

– – Может, ее насиловали, – предположил Сергей, – а она сумела убежать? Вот насильники и попытались ее убить.

– Ее никто не насиловал, – сказала Тамара.

– Может, пытались изнасиловать… В любом случае, ее хотели убить, как свидетеля.

– Понимаете, в чем дело, – следователь сцепил пальцы и вытянул руки перед собой, – дело-то возбуждено по факту смерти заведующего лабораторией. С девушкой ничего не случилось, она имеет к убийству такое же отношение, как кровать или капельница. Если двое убийц пришли с доктором в реанимацию, значит, они были знакомы.

– Не обязательно. Они могли его подкупить, могли показать какие-нибудь удостоверения, вроде вашего. Вы же спокойно входите в реанимацию?

– Не совсем спокойно, – усмехнулся Сергеев, – меня заставляют надевать белый халат.

– Те двое тоже были в белых халатах и белых колпаках. Если бы в палате горел свет, я бы, естественно, увидел больше. Но все произошло слишком быстро и неожиданно.

– Вы уверены, что нападавшие были без перчаток? – спросил следователь.

– Я вообще не вспоминал об этом. Меня никто не спрашивал, – пожал плечами Муму. – Но то, что они были с голыми руками, – это точно.

– Больница – такое место, где людей проворачивается тьма, так что я с уверенностью не могу сказать, чьи отпечатки мы обнаружили. Из всех отпечатков в милицейской картотеке есть только ваши.

– Не сомневаюсь.

– Я еще много интересного узнал о вас, – прищурившись, сообщил следователь, – но, поразмыслив, решил, что все уже в прошлом, иначе не стали бы вы возвращаться из Германии в Россию.

– Иногда я уже жалею об этом. А ты, Тамара, не жалеешь? – спросил Дорогин.

– Сейчас жалею, а буду ли жалеть завтра – не знаю. Следователь поднялся и напоследок положил на стол свою визитку.

– Если к вам заедет кто-нибудь подозрительный или вы что-то вспомните, то звоните, не стесняйтесь, в любое время дня и ночи.